Демографов не слышат не только чиновники и экономисты, но и социологи: Анатолий Вишневский о задачах междисциплинарного диалога
В качестве эпиграфа к выступлению Анатолий Григорьевич процитировал Пьера Дейона: «На протяжении последних трех десятилетий демография играла роль ведущей дисциплины в концерте гуманитарных наук. Строгостью методов, богатством гипотез, глубиной полученных результатов она привлекла внимание всех специалистов, изучающих общество и человека. Своим примером она способствовала развитию многих смежных дисциплин и объединению их усилий».
Демография не только поставляет эмпирические данные для других наук, но и сама порождает «стыковые» междисциплинарные области: экономическая демография, историческая демография, медицинская демография и др. Демографы в ходе исследований обращаются к публикациям в научных журналах по социологии, эпидемиологии, здравоохранению, экономике, математике/статистике, географии и другим дисциплинам. Также, согласно опросам, демографы регулярно читают журналы в области семейных отношений, научной методологии и статистики, миграции, рынка труда и т.д.
Тем не менее, Анатолий Вишневский полагает, что до настоящего объединения усилий демографии и других дисциплин еще далеко, ученые из различных областей далеко не в полной мере раскрывают потенциал взаимодействия. Нынешнее положение вещей, скорее, напоминает ситуацию, представленную в фильме Феллини «Репетиция оркестра».
Междисциплинарный характер демографии определяется двумя направлениями связей демографических процессов с другими социальными процессами. С одной стороны — это последствия демографических изменений для разных сфер жизни общества, с стороны — социальные детерминанты демографических изменений; неспециалист не всегда способен отличить одно от другого. После краткого обзора основных демографических тенденций современной России докладчик привел несколько примеров того, как представители нескольких дисциплин расходятся в интерпретации одних и тех же демографических явлений.
Недавнее резкое повышение доли людей старшего возраста вообще не имеет отношения к росту продолжительности жизни.
Хороший пример взаимонепонимания демографов и представителей других дисциплин ‒ обсуждение вопроса о повышении возраста выхода на пенсию. Позиция Минздрава: Доля людей старшего возраста в стране выросла с 20,5% в 2006 году до 23,5% из-за «демографических изменений, приведших к увеличению продолжительности жизни». Позиция экономистов: «Легко показать, что наиболее сильное влияние на удельный вес пожилого населения оказывает увеличение продолжительности жизни». «Если правительство проявит политическую волю и примет стратегию повышения пенсионного возраста, то увеличение продолжительности жизни станет источником роста благосостояния для всех, в противном случае оно будет угрозой для развития экономики» (А. Кудрин, Е. Гурвич).
На самом деле, с точки зрения демографии, все совсем не так. Недавнее резкое повышение доли людей старшего возраста вообще не имеет отношения к росту продолжительности жизни, оно обусловлено сменой поколенческой волны. В той же мере, в какой оно связано с общим старением, это — «старение снизу» за счет снижения рождаемости, а «старения сверху» у нас пока нет.
Именно переход к новому типу демографического равновесия, при котором не требуется прежняя высокая рождаемость, стал причиной, а не следствием трансформации индивидуальной и семейной жизни, сделал возможными профессиональную и личностную самореализацию, индивидуализм, гедонизм и многое другое.
Вишневский Анатолий Григорьевич
Институт демографии: Директор
Докладчик также привел примеры социальных и социокультурных последствий демографических изменений. Так, типичное высказывание социолога: «Получили распространение ценности индивидуализма, гедонизма, потребительства, в ряду которых “брак на всю жизнь”, рождение детей не занимают уже прежнего места. Для определенной части, по крайней мере, городского населения профессиональная и личностная самореализация становятся более важными, нежели семья». Но рождение детей не может занимать прежнего места по демографическим причинам, которые объясняет теория демографического перехода. Именно переход к новому типу демографического равновесия, при котором не требуется прежняя высокая рождаемость, стал причиной, а не следствием трансформации индивидуальной и семейной жизни, сделал возможными профессиональную и личностную самореализацию, индивидуализм, гедонизм и многое другое.
Далеко не всегда подобные расхождения в выводах являются результатом расхождения интересов различных групп ученых и чиновников. В значительной степени это результат недостаточного междисциплинарного диалога демографов, экономистов, социологов и представителей других наук.
Но еще сложнее обстоит дело с этим диалогом, когда речь заходит о детерминантах демографических процессов или их изменений. Демографические процессы существуют всегда, они — неотъемлемая часть функционирования общества и, казалось бы, должны интересовать социальных исследователей, которые задумываются над природой социального порядка. Со своей стороны, и демографы должны понимать, что эти процессы — не какая-то особая область социальной реальности, живущая не по тем законам, по каким живут все остальные сферы социальной реальности.
Для того, чтобы это понять, как раз и нужен междисциплинарный диалог, позволяющий демографам использовать идейно-теоретический багаж, накопленный другими дисциплинами. Но этого диалога нет, а его потенциальные участники — и демографы, и недемографы — с удовольствием бродят в потемках, еще и усугубляя их по возможности.
Михаил Тараскин,
студент 2 курса магистерской программы «Политика. Экономика. Философия»
Вишневский Анатолий Григорьевич
Институт демографии: Директор