РНФ: Количественный анализ и прогнозирование рисков социально-политической дестабилизации в странах Афразийской макрозоны нестабильности

Проект реализовывался ЦИСР (ранее лабораторией) с 2018 по 2022 г. при поддержке Российского научного фонда (проект № 18-18-00254)

Наши предыдущие исследования показали, что четыре ведущие зоны нестабильности современного мира, которые условно можно обозначить как Центральноазиатскую (включающую Афганистан и Пакистан), Ближневосточную, Североафриканскую и регион Сахеля, имеет смысл рассматривать как единую непрерывную афразийскую макрозону нестабильности.

Проект направлен на выявление причин, тенденций и закономерностей динамики социально-политической дестабилизации социальных систем в странах этой макрозоны с учетом специфической гибридной формы социально-политической модернизации, не вполне соответствующей ее классическому пониманию, ииспользование их для прогнозирования рисков социально-политической дестабилизации в социальных системах данной макрозоны.

Актуальность данной проблемы обусловлена тем, что определение реальных факторов дестабилизации является основой для последующего прогнозирования социально-политической динамики в изучаемой исключительно важной части современного мира. В свою очередь, подобные прогнозы послужат базой для формирования представления о стратегических политических рисках и угрозах. Вместе с тем, афразийская макрозона нестабильности в последние годы развивался столь быстро, что аналитические системы прогнозирования рисков, разработанные на материалах последних десятилетий прошлого века, не успеваютадаптироваться к новой реальности - например, ни одна из них не смогла спрогнозировать ту мощную волну дестабилизации, которая наблюдалась в арабских странах в 2011 г. Поэтому разработка новых эффективных систем прогнозирования социально-политической дестабилизации является особенно актуальной задачей.

В первый год реализации проекта (2018 г.) была сформирована: База данных для анализа и прогнозирования рисков социально-политической дестабилизации в странах Афразийской макрозоны нестабильности. 

Во второй год реализации проекта (2019 г.) была создана усовершенствованная база данных.

В третий год реализации (2020): была усовершенствована база данных. 

В 2021 году была создана предварительная версия базы данных революционных событий XXI века.

Общие результаты проекта:

• Подготовлена база данных, фиксирующая революционные события в разных мир-системных зонах за период с начала XXI века по настоящее время, содержащая описание 205 зафиксированных в XXI веке революционных событий. База данных выложена на официальном сайте НУЛ мониторинга рисков социально-политической дестабилизации НИУ ВШЭ: https://social.hse.ru/mr/rev_bd
• Подготовлен атлас нестабильности, отображающий текущий уровень социально-политической устойчивости, а также риски возникновения и обострения революционной ситуации в странах афразийской макрозоны. Атлас выложен на официальном сайте лаборатории: https://social.hse.ru/mr/rev_bd
• Использование методов машинного обучения в задачах анализа и ранжирования большого массива факторов нестабильности хорошо себя показало при отдельном анализе афразийской макрозоны нестабильности, подтверждая данные о том, что на формирование революционных выступлений в этом регионе влияют существенно иные факторы, нежели чем по миру в целом. Так, использование машинного обучения для ранжирования факторов глобальной и региональной протестной дестабилизации с особым фокусом на афразийскую макрозону нестабильности показало, что разделение исходной базы на мир-системные зоны, а также выделение афразийской макрозоны как отдельного объекта имеет смысл.
• Результаты для мира в целом и периферии оказываются очень похожими (ведь подавляющее большинство стран находится на периферии), разница между странами периферии и ядра оказывается довольно значительной. Афразийская макрозона нестабильности показывает результаты, не похожие ни на мир в целом, ни на мир-системные макрозоны. Массовые невооруженные революционные протесты наиболее вероятны в тех странах афразийской зоны, в которых: политическая система менее авторитарна; которые пережили недавнюю смену режима; имеют низкую эффективность законодательной власти; переживают экономический спад; не очень богаты, но имеют широкий доступ к современным средствам связи; находятся под сильным влиянием финансируемых США программ продвижения демократии; и в которых в данном году проходят выборы. Среди наиболее сильных предикторов вооруженной революционной дестабилизации в афразийской зоне оказываются вооруженные гражданские конфликты в странах-соседях, финансовая помощь со стороны США, численность населения, относительно высокий индекс электоральной демократии, «молодежный бугор», слабый экономический рост, долгое пребывание первого лица у власти, высокие темпы роста численности населения, низкое подушевое ВВП, высокая младенческая смертность и слабый охват населения современным образованием. Результаты, полученные в ходе подготовки и проведения полевых исследований в Мали, Нигере и Буркина-Фасо, подтвердили, что непосредственным фактором начала вооруженных исламистских революционных выступлений в странах группы G5 Сахель послужило проникновение в эти страны радикального исламизма. Но произошло это в структурно-демографическом контексте, максимально благоприятствующем началу и развертыванию исламистских вооруженных революционных выступлений (крайне высокая рождаемость, очень молодое население, чрезвычайно высокие значения темпов демографического роста и доли молодежи в общей численности населения, крайне низкие значения подушевого ВВП, урбанизации и охвата населения формальным образованием). Особо печально, что боевые формирования исламистских радикалов вполне осознанно выбирают в качестве одной из главных своих мишеней школы, учителей и учеников. Таким образом, в Сахеле формируется опасная петля нежелательной обратной связи (= порочный круг = ловушка развития), когда низкий охват населения современным образованием стимулирует рост вооруженной революционной активности, а рост последней ведет к снижению охвата населения образованием, что может привести не только к дальнейшему росту вооруженной активности исламистов, но и к задержке в снижении рождаемости или даже ее новому росту, а следовательно, к новому увеличению темпов роста численности населения, к замедлению экономического роста, падению подушевого ВВП, к сохранению или увеличению «молодежных бугров», что будет вести к еще более выраженному росту вооруженной активности радикальных исламистов.
• Проанализированы риски революционной дестабилизации на юге Африки (в том числе и с использованием результатов полевых исследований). Показано, что, с одной стороны, в ЮАР имеется риск достаточно кровавой социальной революции, которая может произойти в ближайшие годы вне зависимости от выборов; с другой стороны, в связи с предстоящими в 2024 году выборами в Национальную Ассамблею имеется риск относительно бескровной «электоральной» революции с очень вероятным внешним вмешательством. Данная революция, естественно, может произойти и значительно раньше во вполне вероятном случае проведения досрочных выборов.
• Показано, что в Лесото в настоящее время наблюдается сочетание крайне низкого уровня доверия современным политическим институтам с очень высоким уровнем доверия институтам традиционным (традиционным вождям и особенно королю),что может свидетельствовать об определенных рисках промонархических революционных выступлений, подобных промонархическим революционным выступлениям 2020–2021 годов в Непале, особенно если актив промонархических настроений попробует в своих интересах использовать какая-то из политических партий. Подготовлена серия прогнозов вплоть до 2035 года о возможных вооруженных и невооруженных революциях в афразийской макрозоне нестабильности на основе разработанных индексов.
• Показано, что в долгосрочной перспективе к 2035 году наиболее подвержены невооруженной революционной нестабильности в афразийской макрозоне страны Закавказья. Значения индекса невооруженной революционной нестабильности для Азербайджана и Армении к 2035 году достигают 30% при худшем сценарии, при этом Армения может полностью купировать риски, если будет наблюдаться позитивный сценарий. Также относительно высокий индекс нестабильности наблюдается в долгосрочной перспективе у Ирана при любых сценариях развития. Высокие риски невооруженной дестабилизации к 2035 году наблюдаются и в Тунисе (33%) и Джибути, где даже позитивная траектория приводит к индексу в 15%. Однако в этой стране при любых сценариях наблюдается нулевая вероятность начала вооруженного конфликта. Также высокие риски невооруженной нестабильности к 2035 году ожидаются в Ливии (26%) при реализации негативного сценария, но уже инерционный сценарий в этой стране показывает вдвое меньшую вероятность начала невооружённого выступления, а при позитивном сценарии риски не достигают и 4%. Имея в виду события последнего года (события на Украине, западные санкции против России, снижение поставок на внешние рынки зерна и энергоресурсов), сделан вывод, что следует ожидать усиления социально-политической нестабильности в странах, имеющих высокий уровень внутренней конфликтогенности и существенным образом зависящих от импорта зерновых.
• Показано, что в долгосрочной перспективе к 2035 году в афразийской макрозоне наиболее подвержены вооруженной революционной нестабильности при любых сценариях Афганистан, Нигерия, Судан, Мали, Чад, Нигер и Ирак. Наиболее устойчивыми к вооруженным революциям оказываются страны постсоветской Средней Азии. Для Казахстана, Киргизии и Узбекистана при позитивном сценарии значения колеблются около нескольких процентов. При этом исключением является Таджикистан, где при реализации худшего сценария индекс вооруженной нестабильности равен 14%.
• Моделирование возникновения масштабных политических и демографических коллапсов в странах Африки южнее Сахары подтвердило, что Сахель становится наиболее проблемным регионом. Сделан вывод, что основным способом смягчения рисков социально-демографических коллапсов является быстрое продвижение к достижению ЦУР в самое ближайшее время, что представляется невозможным без адекватной поддержки мирового сообщества.