Ольга Кузина: "Везде по миру основная проблема с финансовой грамотностью"

На forbes.ru опубликована расшифровка лекции Фонда Егора Гайдара «Методом проб и ошибок: финансовые стратегии населения в 1991-2016». Третью лекция из цикла «Практические финансы», который проводит Фонд Егора Гайдара представила  экономист и социолог, профессор департамента социологии Высшей школы экономики Ольга Кузина.

http://www.forbes.ru

Борис Грозовский: Добрый день, дорогие друзья. Сегодня третья лекция из цикла «Практические финансы», который проводит Фонд Егора Гайдара. Читает ее экономист Высшей школы экономики Ольга Кузина. Ольга, на мой взгляд, невероятно талантливый и чрезвычайно внимательный исследователь финансового поведения населения – того, как обычные люди относятся к банкам, как они им доверяют или не доверяют, как меняется в динамике за много лет отношение населения и в части кредитной, и в части депозитной активности, как люди строят длинные пенсионные стратегии в стране, где даже чиновники, отвечающие за финансово-экономический блок, не могут ничего толком сказать и увидеть дальше горизонта в один год. И так далее, и так далее.

Тема эта чрезвычайно интересная, по-моему, в первую очередь, в силу того, что само столкновение постсоветских людей с финансовым сектором было чрезвычайно драматичным. Ну какой у советских людей был опыт взаимоотношений с финансовой сферой? Они знали, что есть инфляция – это было видно на собственном опыте. Они знали, что периодически государство устраивает обмены купюр. И если внезапно объявляется такой обмен, как при Сталине или павловский обмен, то ты можешь достаточно быстро потерять какую-то часть сбережений, если держать их в наличной валюте. Это понятно. Валюта – это было что-то запредельное, и валютный курс устанавливался государством. Драматическое столкновение началось с заморозки вкладов в Сбербанке, ставшей абсолютно неожиданной для людей, которым в начале 90-х было лет по 30-40 и больше. А второй опыт столкновения советских людей с финансовым сектором – это всевозможные пирамиды, чековые фонды, в которых в 90% случаев их деньги безвозвратно терялись, ну и первые коммерческие банки, судьба которых была вплоть до 1998 года абсолютно непонятна, непрозрачна и едва ли хорошо предсказуема. Сколько-нибудь цивилизованные отношения с финансовым сектором у постсоветских людей, мне кажется, начали выстраиваться уже после кризиса 1998 года. И, мне кажется, как раз об этом Ольга и будет рассказывать.

 

Ольга Кузина: Спасибо большое за такое классное представление. Я являюсь специалистом по финансовому поведению населения. И первый вопрос, конечно, который возникает: что такое финансовое поведение. Потому что, если мы говорим вообще, мы можем определить финансовое поведение как обращение с деньгами, и получается, что человек, устраиваясь на работу, тоже совершает какое-то финансовое действие, поскольку это тоже связано с деньгами. Или покупая пакет молока, мы тратим деньги. Но это не является финансовым поведением. То есть финансовое поведение ограничено только теми действиями, когда человек что-то совершает в надежде отложить на будущее или, например, взяв кредит, забежав в это будущее, одолжить еще не полученный доход для того, чтобы профинансировать текущее потребление.

Здесь я специально сделала такие картиночки: если человек хранит деньги наличные в банке – это про финансовое поведение, если вкладывает в акции, страховки, в недвижимость – тоже, или в какие-то предметы длительного пользования – тоже, в общем-то, финансовое поведение. Почему? Потому что, по сути дела, когда вы покупаете предметы длительного пользования, вы делаете длительное сбережение. Что такое сбережение? Это когда текущий доход тратится не на текущее потребление, а на что-то, обеспечивающее вам будущие доходы. В этом смысле, если вы купили машину, то, получается, вы обеспечили бесплатный поток услуг от машины на протяжении того времени, когда вы будете ею пользоваться. Понятное дело, что придется обслуживать, придется покупать бензин. Но, наверное, это все равно будет дешевле, особенно если вы часто ездите, чем отложить эту же сумму и тратить ее на такси. Плюс кредитование – недавний феномен для России. То есть, если деньги в банках, правда, еще без карт, как текущие сберегательные счета – это известная вещь была и для советских людей. Когда еще был Советский Союз, мы имели одну страховую компанию и один банк – Сбербанк и Росгосстрах. И еще мы тогда имели страховки. Кредитование – новая вещь, и покупка недвижимости – тоже новая вещь, потому что в советский период люди получали квартиры, а не покупали их.

Поэтому, если говорить о том, что такое финансовые стратегии – это стратегии по использованию текущих доходов для обеспечения будущего потребления или использование будущих доходов для обеспечения текущего потребления в случае кредитования. Покупку молока или каких-то предметов текущего потребления мы не рассматриваем. И не рассматриваем трудовое поведение, которое связано с выбором работы и получением… Хотя здесь тоже есть один интересный момент: в экономике есть теория человеческого капитала. Она была придумана Гэри Беккером, который и ввел такое понятие, как человеческий капитал. Если экономисты до него привыкли рассматривать капитал как финансовые активы или любого рода деньги, которые люди вкладывают в какой-то бизнес, то он придумал идею о том, что если человек получает образование и инвестирует время и деньги в получение этого образования, то это тоже, в общем-то, инвестиция наподобие инвестиции в экономике. Человек вкладывает. Естественно, нельзя вернуть эти деньги как таковые, потому что потом вы не можете, получив диплом, пойти и продать его на рынке – там написана ваша фамилия, никому, кроме вас, он не нужен. Но зато вы можете найти работу, которая будет приносить вам доход более высокий, чем тот, на который вы могли бы претендовать, если бы у вас не было, например, высшего образования. В этом смысле вложения в образование тоже могут быть рассмотрены как финансовое поведение.

Если идти дальше, то – кто является субъектом финансового поведения? Здесь в экономике принято исходить из модели индивидуального выбора. То есть человек принимает решение, у него есть какое-то ограничение в ресурсах, есть безграничные потребности и есть цены на какие-то товары, и он решает такую рациональную оптимизационную задачку – как с этими ограниченными ресурсами максимизировать полезность, которую он может получить, потратив эти ресурсы на приобретение тех или иных товаров или услуг. Но в финансовом поведении субъектом является не человек. Почему? Потому что, если вы подумаете о своих собственных финансах, то, конечно, тут же поймете, по аналогии, что невозможно иметь индивидуальные сбережения, если ты живешь в домохозяйстве. Домохозяйство поэтому и домохозяйство, что там отдельные члены складывают доходы и делят расходы между собой. Поэтому сбережения, инвестиции, кредитование – все это является решением целого домохозяйства. Ну или если в домохозяйстве кто-то глава – мужчина или женщина, он, может быть, имеет больше власти над этими решениями, но, тем не менее, это все равно решения по отношению к домохозяйству. Поэтому когда мы, в принципе, говорим о финансовом поведении, то субъекты – это не отдельные люди, а домохозяйства.

Какие есть теоретические идеи? Потому что, когда мы говорим про стратегию финансового поведения, то не очень понятно, что это такое. Стратегия – это что? Это когда мы немножко думаем наперед, а не живем сегодняшним днем, когда у нас есть представления о том, куда мы хотим попасть и чего мы хотим достичь и какими средствами мы это можем получить. Но для персонализации стратегии в практическом, эмпирическом плане это очень сложно вычленить. Стратегии могут быть достаточно гибкими.

Например, человек решил купить квартиру. Он вроде бы копит, копит, а потом случился какой-нибудь кризис. Например, сейчас аренда жилья гораздо выгоднее, чем покупка. Если вы покупаете жилье и сдаете его в аренду – это довольно неэффективная инвестиция, поскольку арендная плата невысока, а жилье пока еще стоит довольно-таки дорого. И, допустим, человек подумал: ах, какой хороший момент, может быть, мне не надо копить на квартиру, может быть, мне ее лучше снять, это будет выгоднее для меня. И он снимает ее. Что это? Изменение стратегии? Ну да, если говорить о том, что его задача была накопить и купить жилье, то, наверное, изменение. А с другой стороны, если его задача была обеспечить себе комфортное место проживания, то, наверное, никакого изменения в этом случае нет. Поэтому в эмпирическом плане довольно сложно выделять эти самые стратегии. И здесь мы можем только опираться на некоторые теоретические идеи в экономике, социологии или психологии.

Меня тут назвали экономистом… Я, конечно, имею экономическое образование – я закончила Экономический факультет МГУ. Но, наверное, сейчас уже я больше социолог, чем экономист. Мое образование позволяет мне работать в такой сфере, как экономическая социология, где социологи пытаются решать те же самые проблемы, что и экономисты. Но для того, чтобы с ними конкурировать, нужно знать, что предлагают сами экономисты. Поэтому такой краткий курс по экономическим идеям – какие есть стратегии финансового поведения в экономике, какие модели используются и как мы можем или не можем применять их к поведению россиян, текущему или прошлому, начиная с 90-х годов, когда у нас появился рынок.

Наиболее популярной группой моделей в экономике являются модели сглаживания потребления. Их авторы – нобелевские лауреаты Фридман и Модильяни. Их идея очень проста. Люди поддерживают – скажу сложно, а потом объясню, что это такое – предельную полезность своих расходов постоянно и во времени. Люди любят, чтобы их привычный образ жизни не нарушался различными проблемами, связанными с тем, что доходы то вырастут, то упадут. То есть если вы привыкли покупать какой-то тип молока… Что-то я сегодня все про молоко – хорошо, давайте про пиво, я вижу, много мужчин. Если вы привыкли к какому-то сорту пива, то из-за того, что вас сократили на работе, или у вас снизилась зарплата, или цены на это пиво выросли, потому что ввели какие-нибудь налоги, вы не хотите отказываться от этого продукта. Поэтому идея сглаживания потребления такая: если у вас есть привычка к определенному уровню потребления, то, независимо от того, высоки или низки сегодня ваши доходы, вы должны обеспечить себе этот уровень потребления.

Тогда поучается очень понятная модель сберегательного, то есть финансового поведения, связанная с тем, что, когда текущие доходы выше, чем нормальный для вас уровень текущих доходов, вы откладываете излишек в сбережения. А когда текущие доходы снижаются, вы берете деньги из ваших сбережений, из активов и тратите, чтобы поддержать падающее потребление. В случае, если у вас нет активов, у вас может быть проблема. Но идея такая, что даже если у вас еще не накопились какие-то сбережения – особенно это отстаивает Модильяни, это теория жизненного цикла, если вы молоды и вам надо получить, например, образование… в Америке образование платное, в Великобритании образование платное. Как выходят из этого положения молодые люди, у которых еще нет никаких ресурсов? Они берут кредиты. То есть либо за счет траты активов, сбережений, либо за счет одалживания денег у банков, у микрофинансовых организаций – для того, чтобы выровнять этот уровень потребления, в момент снижения доходов либо потратить те деньги, которые были накоплены раньше, либо одолжить их из своего собственного будущего.

Эта модель была изобретена в 50-е годы. Вернее, серия моделей, потому что есть модель перманентного дохода – это Фридман, и модель жизненного цикла – это Модильяни. За эти модели в том числе, помимо других заслуг, и Фридман, и Модильяни получили Нобелевские премии. Эта модели множество раз тестировались, и было выявлено, что они, действительно, работают. Причем не только в развитых странах, но и в развивающихся. Даже иногда были парадоксальные выводы о том, что в развивающихся странах люди еще более соответствуют этим моделям. Потому что развивающиеся страны, например, это те крестьяне или люди, работающие в сфере сельского хозяйства, которые должны заранее понимать, что, если погода в этом году удачная, значит, те деньги, которые были получены от удачного урожая, нужно не потратить все на потребление, а что-то отложить, чтобы в следующем году, если случится неурожай, было на что жить. Вот это сглаживание, получается, и у них есть, и в развитых экономиках. Единственное, в чем загвоздка: в России его нет.

Опять же, есть публикации на эту тему, и 90-е годы это показали – по статистике, которая в тот момент была собрана, и по данным российского мониторинга экономики и здоровья. Было выяснено, что если брать типичное, среднее домохозяйство, то у людей вообще не было сбережений – не в смысле активов, а в смысле потока сбережений как доли текущих доходов, которые люди откладывали на будущее или тратили. То есть отрицательные или положительные сбережения у большинства населения отсутствовали. А если взять не медианный доход – меньше 50% населения имело сбережения, поэтому медиана была равна нулю, если взять средний доход, то получалась вместо такой горбообразной формы, когда в молодости мы берем кредит, в среднем возрасте на пике карьеры как раз делаем сбережения, а в старости тратим накопленные активы, обратная форма – U-образная форма профиля сбережений по возрасту.

Это был, конечно, парадокс: люди получили Нобелевскую премию, а россияне не вписываются в модель. И большой вопрос – почему так? Мы такие неправильные или, может, надо подправить модель? На самом деле, проблемы возникли не только у России, хотя в России был самый удивительный случай отсутствия подтверждения экономической логики, но и у других стран. Особенно это стало ясно после 70-х годов, когда возникли такие новые явления в экономике, как стагфляция, когда одновременно росли цены и была безработица, когда возникла неопределенность будущего. Потому что когда Фридман и Модильяни писали свои работы – оба американца, и они это делали на американском опыте и на американских данных – в принципе, в 50-е годы у американцев все было предопределено. Если ты учишься на факультете права, то ты уже приблизительно понимаешь, на какой доход ты можешь претендовать в своей будущей жизни. Поэтому, например, у Фридмана в книжке есть очень интересное размышление, что, если сравнить одежду и образ жизни студента, который изучает законы – будущий адвокат или кто-то из юристов, с математиком или тем же социологом, то мы увидим, что образ жизни юристов и экономистов уже намного выше, чем у социологов или социальных работников. Почему? Потому что эти люди уже заранее учли уровень своих зарплат в зависимости от того образования, которое они получают, и сразу начинают, пытаясь выровнять свое потребление, в тот момент, когда у них еще не хватает доходов, поддерживать этот прогнозируемый уровень потребления на том уровне, который они для себя спрогнозировали. Вот для такой модели, когда ты уже знаешь или с не очень большой ошибкой можешь предсказать свой уровень доходов, это работает удивительно точно.

Читайте далее на сайте http://www.forbes.ru