«Башня из слоновой кости рассыпается»

Социолог Григорий Юдин* рассказывает на сайте ФОМ-Лабс о том, как сегодня изменяется роль социального ученого, кто такой публичный исследователь и, наконец, какое место занимают общественные науки в современном мире.

Поговорим о социологии. Что, на ваш взгляд, значит быть социологом сегодня? Сводится ли эта роль целиком к познанию и описанию? Или социологу следует действовать в публичном поле?

Мне стоит сначала сказать, что для меня слово «социолог» не особенно важно, я не готов за него сильно воевать. Социология исторически складывалась как частный проект в рамках политической философии, и в значительной степени этот проект себя изжил: часть задач уже неактуальна, часть задач была решена. Сейчас реальные издержки состоят в том, что если ты упираешься в социологию, то не можешь видеть многих вещей. Только взяв несколько более широкую перспективу, задаешься вопросом, какова на данный момент социальная функция знания, каково место общественных наук.

Тем не менее приходится определяться с «идентичностью» до тех пор, пока социальные науки живут на факультетах социологии. 

В России, на мой взгляд, существует такая проблема, как дисциплинаризация, то есть сильно проржавевшее представление о границах между дисциплинами. Во многих странах найти факультет социологии – именно социологии – не так уж просто. Чаще социология представлена на факультетах социальных наук, социальных исследований того-то или того-то. В России люди готовы вести многолетние дискуссии о том, чем социология отличается от политологии или психологии и как им поделить между собой объекты. Какая, в сущности, разница?

Когда люди спокойнее относятся к дисциплинарным делениям, это снимает для них значительную часть проблем. Например, ты начинаешь отталкиваться от того, что действительно хочешь делать, не обременяя себя вопросом, чем должна заниматься конкретно твоя дисциплина. Все выглядит так: у тебя есть проблемы в жизни? Считаешь, что в мире что-то устроено неправильно? И у тебя есть идеи, как сделать лучше? Ну и прекрасно! Делай это. Это может называться социологией, философией, критической теорией – без разницы. Думаю, людям, которые мучаются подобным кризисом идентичности, стало бы намного легче, если бы они перестали спрашивать себя, что такое социология, зачем она нужна, каким надо быть социологом. Социолог не должен быть никаким… если он не решает проблем, которые кажутся ему самому существенными.

 о решение одних и тех же проблем в поле академической науки и в публичном поле – это, вероятно, два разных решения. 

 

Но решение одних и тех же проблем в поле академической науки и в публичном поле – это, вероятно, два разных решения. 

Они не такие уж разные сегодня. Сегодня надо уметь решать проблему в публичной сфере и через нее: существовать в публичной коммуникации, формулировать свои идеи на доступном языке. Башня из слоновой кости рассыпается, академические монастыри повсюду во все более и более уязвимом положении. И повторюсь, это скорее хорошо. Традиционная академическая легитимация «дайте нам заниматься наукой и ничего у нас не спрашивайте» все еще жива, но это ненадолго.

 

При этом не стоит забывать, что даже будучи публичным ученым, ты должен оставаться исследователем, а не крикуном на площади. Необходимо обладать набором компетенций исследователя – ставить исследовательскую проблему, формулировать эту проблему на языке теории, выдвигать гипотезу, контекстуализировать проблему, сомневаться в том, что кажется само собой разумеющимся. Все эти навыки в первую очередь относятся к академической компетенции. Сейчас важнее другой вопрос: можно ли быть социальным исследователем, ученым, вообще не будучи академическим исследователем? 

 

Дискуссия открыта?

 

Да, это под вопросом. Предположим, социальная наука завтра станет не нужна современным университетам и академиям или нужна только в той мере, в которой она поставляет полезную информацию управленцам в государстве и бизнесе. Сможет ли она существовать вне академии? Актуальность этого вопроса возрастает с той же скоростью, с какой падает легитимность академического знания. Ясно, что социальная наука научилась существовать как наука академическая, университетская, и ей так наиболее комфортно повсюду. С другой стороны, как я уже сказал, её легитимность в академии все больше под вопросом.

 

В чем это выражается? Сокращается финансирование?

 

Конечно. Это повсеместная история, хотя Россия в особо неблагоприятном положении, так как здесь наложились друг на друга реакционный тренд и неолиберальный. Но финансирование социально-гуманитарных наук сокращается во всем мире. Социальные науки смогут продолжать существовать в академии лишь в том случае, если они научатся удачно мимикрировать под естественные.

Читайте продолжение на сайте ФОМ-Лабс

ТЕКСТ - ДАВИД ХУМАРЯН
ИЛЛЮСТРАЦИИ - ТАМРИ Н.

 

* Григорий Юдин включен Минюстом в список физлиц, выполняющих функции иностранного агента.