Мы используем файлы cookies для улучшения работы сайта НИУ ВШЭ и большего удобства его использования. Более подробную информацию об использовании файлов cookies можно найти здесь, наши правила обработки персональных данных – здесь. Продолжая пользоваться сайтом, вы подтверждаете, что были проинформированы об использовании файлов cookies сайтом НИУ ВШЭ и согласны с нашими правилами обработки персональных данных. Вы можете отключить файлы cookies в настройках Вашего браузера.
Адрес: 103070, Москва, Кривоколенный пер., д.3.
Телефоны:
8 (495) 772-95-90*22833
8 (495) 772-95-90*22448
Факс: 8 (495) 772-95-90*12556
E-mail: iorlov@hse.ru
Под редакцией: А. И. Соловьев, О. В. Гаман-Голутвина
М.: Аспект Пресс, 2019.
Гаман-Голутвина О. В., Сморгунов Л. В., Тимофеева Л. Н.
Политическая наука. 2019. № 1. С. 253-267.
In bk.: Oxford Research Encyclopedia of Politics (Living Edition). Oxford University Press. P. 1-20.
Sorokina A., Maximenkova M., Kasamara V.
Political Science. PS. Высшая школа экономики, 2019. No. 71.
Турецкий случай наглядно демонстрирует, как происходят откаты гибридных режимов в авторитаризм: за счет стратегий элит, используемых чтобы остаться у кормила власти.
Что же это за стратегии? Эким Арбатли и коллеги обнаружили три стратегии, к которым прибегают элиты с целью политического выживания: централизация, легитимация и репрессии.
Централизация используется для ослабления или окончательного устранения альтернативных источников власти в государстве. Медленное, но верное увеличение степени централизации власти происходит обычно следующим образом: ограничения исполнительной власти значительно ослабляются; законодательная и судебная власти становятся обслугой исполнительной; происходит истощение оппозиции; основы внутрипартийной демократии разрушаются. В общем, стратегия централизации похожа на стратегию стареющего ревнивого супруга, запрещающего молодой жене выходить из дома на Рублевке из страха, что, оказавшись за воротами, обратно она не вернется.
Легитимация – это процесс получения активного согласия населения (в лучшем случае) или пассивного смирения (в худшем). Основания для такого согласия или смирения могут быть транзакционными или идеологическими. Транзакционный тип легитимности основан на успехах режима и распределении ренты. Иначе говоря, этот вариант легитимности хорошо знаком богатеньким наследникам: все смеются над твоими даже самыми несмешными шутками до тех пор, пока ты продолжаешь платить по общему счету в ресторане. Идеологическая легитимация зиждется на харизме лидера, идеологии и националистских и/или традиционалистских требованиях. Идеологическую легитимацию, таким образом, можно разглядеть в настойчивых предложениях властей «затянуть пояса для великой ... » (вставить нужное) или «наши традиционные ценности такие традиционные, что освещают нам путь без всякого электричества и иных происков империализма».
Наконец, третья стратегия – репрессии. Они не обязательно связаны с реальным применением силы, иногда бывает достаточно угрозы подобных физических санкций против отдельных лиц или организаций. Не обязательно репрессировать массово и на широкую ногу, как любил делать товарищ Сталин; на самом деле, гораздо эффективнее и – главное – дешевле, репрессировать выборочно и прицельно.
Правящие элиты в гибридных режимах постоянно находятся в поисках равновесия, только не душевного, а стратегий централизации, легитимации и репрессий. Это процесс постоянный, потому что всякие внешние факторы (например, состояние мировой экономики и геополитические изменения), не всегда зависящие от действий самих элит, грозят нарушить с трудом обретенное равновесие.
В 2002-2013 гг. у режима Эрдогана и Партии справедливости и развития (часто сокращающейся до AKP или AK Parti, от тур. ak — белый, светлый, чистый) поиски баланса шли относительно неплохо. Им удавалось защищать свою монополию на власть от посягательств, уничтожив всех вето-игроков внутри государства, построив хорошо организованный репрессивный аппарат (для выборочного применения) и стратегически кооптировав большие сегменты электората прямиком в правящий режим. Т.е. использовались стратегии транзакционной легитимации, выборочных репрессий и постепенно усиливающейся централизации.
Все шло хорошо до 2013 года, когда проблемы в экономике и в национальной безопасности и неудачи сторонников вызвали изменения в хрупком равновесии. В ответ АКР усилила репрессии, закрутила гайки централизации и переключилась на идеологическую легитимацию (даром, что денег на транзакционную все равно больше не было).
О чем нам это говорит? О том, что гибридные режимы на самом деле не так устойчивы, как кажутся. Под воздействием изменчивых внешних факторов (экономической и геополитической ситуации) правящим элитам таких режимов приходится адаптироваться к меняющейся ситуации, если они, конечно, хотят остаться у власти, а не быть вынесенными на свалку истории.
Хотите подробностей? С материалами исследования можно познакомиться тут:
Варвара Васильева,
заместитель декана по науке и развитию
Департамент политической науки: Доцент